Флантиан улыбнулся еще шире. Смеяться он когда-то умел, однако немота делает смех чем-то нелепым. Да и после смеха начинало болеть горло, будто.. Что именно будто, парень не знал. После тех событий в башне мага, когда тогдашний мальчик согласился на эксперимент заочно, он не говорил. То есть большую часть своей жизни он мог разговаривать лишь с помощью слабых зачатков магии, проецируя в разум собеседника свой голос и истощаяя свои запасы достаточно сильно.
-В Зеррикании много рек,- ответил он воровке.- И никто из решивших дойти до конца реки не вернулся обратно.. Как бы тебе объяснить.. То, что вы называете Зерриканией, у нас зовется тысячей названий.. Которые порой меняются.. И они гораздо меньше, чем даже.. Цинтра, кажется так называется та страна на берегу реки?
Флантиан мог себе позволить говорить много. У него был почти не ограниченный запас эфира, а в окончании работы чародейка обещала дать ему кое-что особенное, Флантиана устроило бы, если бы она просто решила ему дать. Но это к делу не относилось.
-Смотри, я видел этого человека.. Похоже, у кого-то в скором времени будут неприятности..
Мальчик ловко ухватился за монетку, чтоб вампир не отвертелся и выполнил свои условия сделки, а затем указал чумазым пальцем за спину Дэиру, который уже мог своим вампирьим, звериным и Вечный Огонь знает каким еще, чутьем почувствовать опасность. Опасность не явную, а.. Даже вернее будет сказать, настороженность. Как ощущение, когда мимо тебя проходит здоровенный волкодав, подходит к тебе и нюхает.. Сначала грудь, потом живот.. Потом тебя прошибает холодный пот, хотя ты и знаешь, что волкодав признал тебя за своего, но что на уме у собаки? Кто поручится, что в следующий момент не будет звука "хрусь" и не произойдет непоправимого?
Если бы Дэир обернулся, он увидел бы.. Нихрена бы он не увидел, опасность подступала с солнечной стороны. А солнце сегодня палило хорошо.
Остальные могли заметить спокойно шагающего горожанина с охотничьим ножом на поясе. Из примечательного в нем было.. Выражение глаз. Безразличное. Причем не тупое безразличие, а холодное. Взгляд цеплялся к людям, однако так, для проформы, без интереса. И зацепился он сначала на Миньке, а потом на Дэире. Мужчине было лет едва ли больше трех десятков на вид.
Торгалл слушал эльфа и бровь его поднималась все выше, норовя забраться под волосы. Он бесшумно пошевелил губами, по виду его было видно, что что-то в мозаике не сходилось. А еще предчувствие, которое его не подводило никогда, говорило о том, что поблизости творится что-то, от чего волосы на загривке вставали дыбом.
-Я не могу оставить ее,- произнес он, глядя, как улицы стремительно пустеют и на главной улице появляется какой-то горожанин. Отряд стражи, уже шедший к трактиру, вдруг совершил маневр и скрылся в переулке, едва завидев того. Это могло сказать достаточно, чтобы не идти за первородным, а остаться здесь. Во всяком случае до поры.
Мужчина подошел к компании еще до того, как мальчик скрылся со своей наградой. Он остановился в шагах пяти от компании и наклонил голову на бок на птичий манер, разглядывая путешественников уже более внимательно.
-Наемный убийца, рыцарь, воровка, оруженосец, воин из далекой страны, зерриканец со странными татуировками и эльф-разбойник.. Странная компания,- голос был мягкий. Человек явно не привык кричать или повышать голос.- Все сходится, идите за мной, Хозяин Ночей желает видеть вас. И без глупостей,- в голосе не было угрозы. Скорее - скука.
Флантиан внимательно рассматривал посланца от Хозяина Ночей. Так его называл лишь один человек.
-Скажи тому чужестранцу, чтобы он не пытался сопротивляться. Если хотя бы половина слухов правдива, то если бы этот человек решил закапывать все свои жертвы, при хорошей плотности набралось бы на хорошее княжество по площади.
Сам Флантиан не подозревал, зачем ночной повелитель этого города желает видеть именно его, но задавать вопросы не рискнул.
Збышек же вышел чуть вперед своего господина, прикрывая того на случай вооруженной схватки с этим человеком. Было жутко, колени немного дрожали, однако оруженосец принес клятву на верность и для него она отнюдь не была пустым трепом.
